Ālea iacta est — «жребий брошен». С этими словами после победы в Галлии проконсул Юлий Цезарь 10 января 49 года до нашей эры дал шпоры своему коню и смело вошел в воды реки Рубикон. Под завывания медных буцин и грохот барабанов его многотысячное вооруженное войско двинулось на Рим.

В те давние времена, возвращавшиеся из походов легионеры должны были складывать оружие перед тем, как перейти Рубикон и вступить на землю Италии. За нарушение полагалась смертная казнь. Но будущий Император не дрогнул и двинулся на Рим, положив начало новой истории страны.

Минуло без малого две тысячи лет и над рекой Рубикон снова прозвучало слово Alea. Поводом стало событие, практически незаметное в мировой истории, но вызвавшее всплеск гнева венецианцев - больших любителей карточной игры. В 1774 году в связи с «нарушением законов и нравственности» власти закрыли единственное в городе казино, где за карточными столами проходили нешуточные сражения. Удачная ставка в карточной игре «бассет» могла принести целое состояние, а проигравшему, не сумевшему справиться с азартом, грозило полное разорение: ставки принимались один к семидесяти.

Накал страстей в Венеции долго не спадал, и тогда отцы города придумали хитрый ход — был объявлен конкурс карнавальных масок, — мол, пусть каждый выскажется не в уличных драках, а в умении самовыразиться. Победила та, на которой была выложена колода карт для игры в «бассет». Так в коллекции самых известных венецианских масок появилась маска Alea Jolly — «славный жребий».